Добровольцы – отдельная каста!
На интервью с бойцом с позывным «Татарин» договаривались неделю. И вот раздался звонок. «Я в городе, куда подойти?» – спросил уверенный мужской голос.
В голове сразу возник образ моего визави. Когда встретились, ожидания оправдались: коренастый, широкоплечий мужчина. Именно таким я себе и представлял добровольца из зоны СВО.
Никому не сказал
«Я месяца полтора зрел, чтобы принять решение отправиться на СВО. Может, это и будет звучать пафосно, но идти я решил из чувства патриотизма: надо ехать и помогать. Меня так родители воспитали, то же самое я и сыну своему прививаю. Разумеется, ни о каких деньгах, зарплате я не думал, ничего такого в голове не было», – рассказал мужчина.
На спецоперацию нижнекамец отправился в конце июня прошлого года.
Моему собеседнику за пятьдесят лет, потому и пойти на защиту Родины он мог только в качестве добровольца.
«Из моих родных, кроме сына, о моем решении никто не знал. Он и провожал меня от военкомата. Сомневаюсь, что остальные отпустили бы. Так уж получилось, пришлось соврать, что просто на военные сборы уезжаю. Потом уже они поняли, через месяц-полтора, что я, скорее всего, на СВО», – признался мой собеседник.
С пулеметом в руках
Сначала автобус с 22 татарстанскими добровольцами отправился в Ростов, а уже оттуда в казачьи лагеря на слаживание. Третьего июля доброволец с позывным «Татарин» был уже за ленточкой.
За линией соприкосновения нижнекамец попал в отделение под командованием бойца с позывным «Ратибор». В составе были такие же добровольцы. Они же и учили бойцов, как действовать в зоне СВО.
Мы разговаривали уже около часа. Меня не покидало странное чувство, насколько разнится то, о чем говорил Татарин, с тем, как он выглядел. Это был обычный крепкий мужчина в черном свитере, никакого камуфляжа или иных атрибутов солдата-добровольца. И всё же я знал: у него есть медаль «За отвагу».
Не вдаваясь в подробности, Татарин рассказал: «Мы держали рубежи. Было очень жарко, опасно. Но мы их отстояли».
СВО меняет
Спустя два месяца в первых числах сентября Татарин вернулся домой.
Признался, что СВО его поменяло, даже родные первое время не узнавали.
Татарин признался, что после возвращения уже через две недели у него было непреодолимое желание вернуться к своим, потому что было ощущение, что там он нужнее. Как и до отправки на СВО, сейчас мой визави работает в охране. Говорит, что сослуживцы стали для него родными. Со многими поддерживает связь.
«Я вот только недавно успокоился. Хотел снова поехать, но из-за семьи решил остаться, потому что и родители против, и супруга. Боятся, что могу не вернуться».
Добровольцев он называет отдельной кастой. Для него они стали по-настоящему родными: «Здесь у нас есть союз добровольцев Донбасса, я с ними на связи. Если поступит звонок с конкретной просьбой о помощи, я поеду и сделаю, а пока я деньги в фонд перечисляю, помогаю, чем могу».
Узнайте больше о службе по контракту в рядах ВС РФ, а также премиях, льготах и выплатах на heroes-tatarstan.ru
