Литературная гостиная «Нижнекамской правды»: Месть
Наташка уже, наверное, в сотый раз отмерила шагами комнату по диагонали. Четыре шага туда и четыре шага обратно. Иногда присаживалась на стул у окна, но, не просидев и минуты, вскакивала на ноги.
Невидимая, но ощутимая и тугая пружина обиды упруго разворачивалась внутри, не давая возможности побыть без движения и спокойно все обдумать. Возможно, прогулка немного сняла бы напряжение, но на улицу ей пока совсем не хотелось. Показывать людям опухшие от слез глаза и невыспавшееся лицо без макияжа?! Вот еще! Да и подругам звонить и жаловаться было стыдно.
Причина такого состояния у Наташки была очень даже веская. Причина простая и многим знакомая, но оттого не менее трагичная. От Наташки ушел муж. Не она ушла, а он. Любовь остыла, а взаимоуважение не выросло. Не сошлись характерами и увлечениями.
Вроде бы какая разница, кто от кого ушел? Но нет! Разница огромна: кого из них считать брошенным? И всё понятно, что дело молодое, детей нет и совместным имуществом они не отягощены, но обидно-то как? Прожили всего полгода, а факт в биографии остался неприятный и на всю жизнь.
Брошенка и разведенная. Фу!
От таких мыслей Наташка хищной пантерой метнулась к холодильнику, ловко откупорила бутылку вина и налила большой бокал до краев. Выпив половину холодного напитка залпом, присела наконец-то на стул и мстительно подумала, что вдовой быть гораздо лучше. Все-таки причина уважительная. Мысль, конечно, подлая и постыдная, но подгадить Сашке хотелось очень. Не убивать, нет! Но какой же он нахал! Пусть помучается теперь за свое вольнодумство и поймет, кого он так опрометчиво потерял!
Спустя десять минут, наскоро помыв опустевший бокал, Наташка с нехорошо горящими глазами устремилась к шкафу за заветной шкатулкой…
Сашка в это время был в сауне. Наслаждался в компании друзей вновь обретенной свободой. Немножко грызло изнутри чувство вины за несложившуюся семью и обиду, причиненную теперь уже практически бывшей жене.
Но что-то там же внутри настойчиво и убежденно верило в правильность совершенного им поступка. Сам же с детства видел, как родители друг с другом ругались годами, и никому от этого ни капельки счастья не перепало. Ни им, ни Сашке. Одни только страдания да ранняя смерть отца. Вот потому собрался он с духом и вовремя выскочил из, казалось бы, исторически предопределенной ему злой судьбой колеи.
Сашка уже потянулся рукой к заветной запотевшей кружке с пенной шапочкой, когда тело его в районе солнечного сплетения внезапно пронзила острая и резкая боль, почти сразу перешедшая в безудержную икоту. Парни одобрительно рассмеялись и принялись вразнобой заботливо хлопать его по голой спине, сочтя это явление за излишне выпитое другом на радостях.
После того как мучительная икота стихла, пробушевав долгих пятнадцать минут, под левым Сашкиным глазом из ниоткуда появился и зардел фиолетовым расплывающийся синяк приличных размеров.
– Сань, давай-ка уже наружу выходить. Мне кажется, пересидел ты в сауне, – сказал Олег, откинув Сашкину голову к свету и внимательно рассматривая свежую гематому. – Я понимаю, что тебе много чего супруга не разрешала, но ты так резко не начинай, ладно?
Сашка задумчиво и согласно кивнул головой, и вся компания, смеясь и перешучиваясь, перебралась за большой стол в комнате отдыха подальше от пара и жары. Сашкины же беды на этом заканчиваться не собирались. На его лбу один за другим, как первые грибы после теплого летнего дождя, стали выскакивать сочные багровые прыщи. Парни опасливо отодвинулись на противоположный край стола, а Олег, осторожно подбирая слова, сказал:
– Сань, ты бы все подряд не пробовал. Времени впереди много. Найдешь еще себе девушку и верную, и любящую. Всех подряд любить не надо, а то видишь, какие последствия разворачиваются? Мы за тебя переживаем!
Сашка устало вздохнул и, почесывая зудящий лоб, завернулся в простыню и вышел из бани на улицу. По пути захватил свой телефон и, присев на крыльцо, набрал знакомый до боли номер. Дождался обманчиво тихого Наташкиного голоса и, не здороваясь, сухо и коротко произнес:
– Наташ, прекращай свой дурацкий цирк. В такие игры можно и вдвоем играть. Я все эти фокусы знаю, потому что книжки твои тоже внимательно прочитал, пока тебя дома не было. И за тобой я наблюдал, когда ты практиковалась. Я рукастый, Наташ! Представляешь, КАК оно будет?!
Наташка молча повесила трубку. Тяжело вздохнула и отложила истыканную иголками куклу вуду в сторону. Затем убрала ветхий и тяжелый справочник по магии вуду обратно в шкаф. Сашку с его характером она знала достаточно хорошо. И про руки его умелые помнила. А фантазия у Сашки была такая, что рисковать дальше точно не стоило. К тому же на душе у нее значительно полегчало и чувствовала она себя вполне отомщенной.
