Приют – это живой организм
«Никто из нижнекамцев не откликнулся, так и приходится всё делать самой. Сейчас полочку повешу и пойду собирать обувницу», – вздохнула тяжело Оксана Калашникова.
Ловко орудуя шуруповертом, девушка вогнала в стену вагончика еще один шуруп.
Без задних ног
В вагончике, который облагораживают волонтёры, живет собака по имени Умка. Для неё здесь созданы все условия: жилище чистое, светлое, обшитое деревом, стены волонтёры покрасили сами на прошлой неделе. В помещении стоит вольер, на полу постелен плед, стоят две миски, в одной из которых чистая вода, во второй – корм.
Пока мы общались, Умка забилась в угол и не высовывалась, дрожала от ушей до хвоста, а в глазах неподдельный страх. «Что с ней случилось?», – спросила я у Оксаны. Она поведала историю собаки: «Она такая пугливая с детства. Умочку нам подкинули ещё месячным щенком. На время медицинских процедур я забрала ее домой, на лапы внимание сразу не обратила. Только потом обнаружила, что задние лапки нерабочие. Врачи сказали, что в коленях у неё отсутствуют суставы. Мы обратились в одну из Московских клиник, где проводятся подобные операции, нам назвали сумму в 500 тысяч за процедуру, но без гарантии, что она будет ходить. Могут помочь специальные массажи, такую услугу оказывают в одной из клиник Набережных Челнов. Но у нас нет средств на это».
Сам вагончик волонтёры продолжают благоустраивать. По словам Оксаны, им сейчас нужен небольшой диван, чтобы можно было присесть и сделать прививки. «Лучше пусть будет не из ткани, ведь здесь мы будем содержать послеоперационных собак. Этот вагончик сильно сократит наши расходы, много денег уходит на содержание послеоперационных собак в стационарах. Мы уже нашли кварц, который будет обеззараживать помещение, будем его включать, пока собаки гуляют», – объяснила руководитель приюта.
Ангел-хранитель
Как рассказала Оксана корреспонденту «Нижнекамской правды», единственного мужчину, который помогает приюту, зовут Рузиль. Он живёт в Казани, каждую неделю приезжает в Нижнекамск по своим делам и старается один день выделять на помощь нижнекамским бездомышам: «Сама стесняюсь его просить о помощи. Он сам звонит и спрашивает, чем помочь, если я вдруг пропадаю. На следующей неделе, например, он должен привезти нам профнастил, чтобы мы смогли обшить старый вагончик. До этого заказал и оплатил камеры для приюта. Нужны были также карабины, вертушки (по другому их еще называют вертлюг – это шарнир, подвижное соединение, исключающее передачу вращения с одного элемента соединения на другой, например, с груза на подвес, – прим.авт.), цепи. Рузиль привез 200 карабинов, которых мне хватило на 7-8 месяцев. Приобрёл для приюта огромную переноску. Он – наш ангел-хранитель!»
Нам удалось связаться с ним. Рузилю Валиеву 32 года, он переехал в столицу Татарстана в 2015 году, но связь с приютом «Добрые руки» поддерживает и по сей день: «История начинается с 2012-2013 года, в это время в Нижнекамске был организован фонд помощи бездомным животным «Дом надежды», я был его соучредителем. В то время я и познакомился с Оксаной. Нет ничего сложного в том, чтобы приехать в приют и потратить всего пару часов своего времени. На хрупких женских плечах и так вся забота о собаках: кормёжка, уборка, пристрой, стерилизация. Я стараюсь хоть чем-то помочь девушкам», – рассказал свою историю дружбы с приютом Рузиль.
По словам мужчины, движет им безграничная любовь к животным и огромное желание помочь. В доме его родителей живут три собаки и три кошки, подобранные на улице. В доме самого Рузиля нашли приют две кошки-инвалида, которые оказались на обочине жизни.
«На следующей неделе вновь приеду в Нижнекамск и обязательно наведаюсь в «Добрые руки», займусь столярной работой. Потому, что приют, как живой организм, нуждается в лечении, то есть в ремонте», – объяснил Рузиль.
Зона ответственности
На прошлой неделе общественный деятель, волонтёр Айгуль Аитова выступила в прямом эфире программы «Давайте поговорим!». Разговор шёл о бездомных животных.
«Мне удалось побывать в двух приютах Москвы. Один из них расформировали, потому что это был наглядный пример, как не стоит организовывать работу приюта. То есть не создавать концлагерь для животных, а нужно делать реабилитационные центры, которые будут помогать бездомным животным социализироваться. Это работа с зоопсихологами, кинологами», – рассказала Айгуль Аитова. Девушка ставит в пример приют «Юна», который находится в Подольске. По её словам, в этом учреждении используют европейский подход к организации работы: «Два мецената построили очень добротное здание, у каждого животного своя отдельная тёплая комната, большая зона выгула, лучшее ветеринарное оборудование. Европейские стандарты хороши, но не стоит забывать и о том, что в Европе так бережно относятся к животным, потому что у них огромные штрафы за выброс питомца. Если я не ошибаюсь, например в Нидерландах, сумма оплаты достигает 20 тысяч евро. Захотите ли вы после этого выкинуть животное? Конечно, нет. И я не представляю, как можно взять животное, вырастить его, а потом просто выгнать. Мы в ответе за тех, кого приручили. Если уж вы взяли на себя такие обязательства, нужно нести их до конца».
Как стало известно из разговора, в Татарстане на сегодняшний день нет ни одного муниципального приюта для бездомных животных.
Приюты, которые есть в НМР (крупных – четыре, два находятся в Афанасово, один в промзоне, еще один – в частном доме в селе Прости), существуют исключительно за счёт волонтёров и неравнодушных горожан, которые их поддерживают.
