Сухих рукавов вам, огнеборцы!
«Не вздумай падать в обморок. Тут двадцать спасателей, все придут делать тебе искусственное дыхание. Быстро приведем в чувство!» – приговаривал заместитель начальника пожарной части № 35 Александр Силайчев, затягивая потуже на моей талии пожарный пояс…
Мой сегодняшний день – это боевое дежурство. Во время смены караулов начальник части провел инструктаж и объявил личному составу о новом сотруднике, – то есть обо мне. Ребята заулыбались!
Смейтесь, смейтесь – я покажу вам, что девчата тоже могут быть пожарными. И вот на мне боевая одежда, шлем с забралом и сапоги 41-го размера при моём 38-м. Полная экипировка пожарного в среднем весит 30 килограммов. Буквально через минуту мне стало тяжело и жарко. Но назад дороги нет.
«Итак, начнем!»
«У нас по плану – сбор-выезд по тревоге с боевым развёртыванием и подачей пены на тушение горящего нефтепродукта. Так что, Ландыш, садись прямо сейчас в машину посередине и не рыпайся – зашибут», – посоветовал мне Александр Силайчев.
И не напрасно! Подняться в кабину в экипировке пожарного – это целый квест. Штаны огромные и тяжелые, поднять ноги выше колен получалось с трудом. Только я уселась на свое место, прозвучал сигнал тревоги. Бойцы кинулись к стойкам с боевой одеждой. Норматив – в пределах 29 секунд! Я не засекала, но показалось, что прошло не больше пяти, как они уже сидели со мной плечом к плечу. Точно бы зашибли, крутись я у них под ногами. На улице горел специальный поддон со смесью нефтепродуктов. Пока я выбиралась из машины, мои напарники уже проложили рукавную линию.
Я успела только ухватиться за ствол – генератор пены. Лилась эта пена щедро, и пожар потушили быстро. Я взмокла так, словно пробежала марафон. А тут еще и разбор полетов от Александра Силайчева подоспел: «Во-первых, Ландыш, очень медленно, нужно двигаться быстрее – горят нефтепродукты, счет идет на секунды. Во-вторых, ты забыла опустить забрало. Если пена попадет в глаза, последствия будут неприятными». Получив нагоняй, я пошла переодеваться…
«Ну что, продолжим?»
Я аж вздрогнула. Это еще не конец? «Сейчас ты сама сдашь норматив по боевому развертыванию с подачей лафетного и ручного стволов. Я научу тебя тушить пожар», – объявил мне начальник караула Денис Куркин, помогая застегнуть бушлат. Руки мои дрожали – пальцы от волнения не слушались. «Быстрее, слышишь? Там пожар!» – подгонял меня Денис.
Заметив мои испуганные глаза, пожарный Андрей Аркан, командир отделения Артур Петров и водитель Камиль Давлетшин подбодрили меня: «Не бойся, мы подскажем! Ты, главное, не споткнись, беги аккуратней, а то штаны вон свисают – упадешь». Эх, была не была, погнали! Бегу к машине, вынимаю скатку пожарного рукава, на пределе сил мчусь к рубежу, прокладывая рабочую линию. Начкар помогает подсоединять полугайку к стволу – подают воду. «Ландыш, ты максимально не влезла в норматив, всё сгорело!» – вынес свой вердикт Александр Силайчев. «Не расстраивайся, у тебя ведь нет специальной подготовки. Главное – сделала, что требовалось», – утешали ребята по дороге в комнату отдыха.
«Куда пошла? Еще не все!»
«Сейчас будешь учиться использовать дыхательный аппарат на сжатом воздухе», – объявил Денис. На меня надели систему защиты органов дыхания – это 12-килограммовый баллон и маска, похожая на противогаз. Тут наставник повис у меня на плечах: «Чувствуешь вес? Сейчас на тебе полная экипировка, и надо вынести потерпевшего. Сможешь? Вот тебе и ответ, почему в нашем деле нет женщин». К этому времени я уже была согласна с ним на сто процентов.
«Газодымозащитная служба работает звеном по четыре человека. Трое заходят в задымленное здание в сцепке, на улице остается «постовой». Он контролирует объем воздуха, отсчитывая время нахождения звена в здании. Равняются обычно на того, у кого в баллоне меньше всего воздуха. При спокойном дыхании полной заправки должно хватить на 15-20 минут. По статистике, большинство спасенных на пожаре жизней – на счету именно газодымозащитной службы», – рассказали мне во время инструктажа по дыхательному аппарату.
«Кого спасают первым: потерпевших или пожарного, если ему стало плохо?» – задала я вопрос, который давно крутился в голове. «Группа, которая шла спасать людей, – спасает людей. А за коллегой, оказавшимся в трудной ситуации, отправляют отдельное звено», – ответил Денис и надел на меня панорамную маску. Подали воздух. Дышать стало настолько легко, что на девятый этаж я бы точно поднялась без одышки.
«Все на обед!»
«Ура-а-а-!» – прокричала я в ответ. «Ты уже отвечаешь, как настоящий пожарный», – рассмеялся проходящий мимо Андрей Аркан. Меню в этот день было королевским – красный фасолевый суп, плов, винегрет и холодец. Я села за стол со всей командой. Теперь наступил мой звездный час: пока все гремят ложками, я беру интервью.
– А если сейчас прозвучит сигнал тревоги?
– Тарелки в сторону – и на пожар! Помню, один раз успел хлебнуть всего ложку супа, как завыла сирена. Был вызов в Шереметьевку. Вы не поверите – пенёк горел! Мы реагируем на каждый вызов, поэтому и такое бывает. У нас есть одно «заколдованное» место, на котором часто дают команду «отбой», – это кольцо у рынка. Когда до этого места доезжаем, я уже сижу в ожидании, что нас вернут в часть, – смеется Денис.
– В фильмах людей на пожарах драматично и зрелищно спасают с помощью натянутого тента. У вас он есть?
– «Куб жизни» – мы его так называем. Но используем очень редко. Я вас разочарую – он работает максимум с третьего этажа. Если прыгать с более высокой отметки – не избежать увечий.
Время моего дежурства подходило к концу.
– Оставайся на сутки. Мы тебя натренируем, сможешь сдать норматив. Станешь первой девушкой-пожарным в городе.
– Нет уж, спасибо, не женское это дело. Сухих рукавов вам, ребята, не горите! – попрощалась я, как это принято делать в пожарном братстве.
Официально в России День пожарной охраны начали отмечать с 30 апреля 1999 года.
ПСЧ-35 – крупнейшее подразделение в РТ, которое уже более полувека стоит на страже пожарной безопасности нижнекамского промышленного комплекса.
