«У меня все хорошо, мама»: нижнекамцы поделились воспоминаниями об афганской войне
В теплых письмах домой не было ни строчки о войне, а только: «Жив-здоров, служба идет, кормят отлично». Они не хотели расстраивать родителей, да и запрещено было писать о том, что ты служишь в Демократической Республике Афганистан.
Такие письма писали своим семьям и наши сегодняшние герои – Владимир Матвеев (на фото справа) и Владимир Котенков (на фото слева). В 18 лет им, как и многим их товарищам, пришла повестка из военкомата. Молодые люди, серьезно настроенные
на службу в армии, ждали ее, потому что всегда считали, что настоящие мужчины должны пройти эту школу мужества. Правда, для них она оказалась непростой…
О том, что это война, понял не сразу
– Еще в детстве я мечтал пойти в армию, – рассказывает ветеран афганской войны Владимир Матвеев. – Да чего уж там, все мои друзья мечтали о службе. Это было почетно или, как сейчас говорят, престижно. И девушки совсем по-другому относились к парням, которые отслужили. Ведь считалось: раз в армию не ходил, значит, калека. А таким быть точно не хотелось. (Смеется).
В 18 лет мечта Володи исполнилась. Ему прислали повестку в армию. Правда, тогда парень и не думал, что попадет на самую настоящую войну.
– В основном новобранцев из Татарстана отправляли на китайскую границу, а нас, 40 человек (все мы были водителями), отправили на юг, – вспоминает Владимир Анатольевич. – 1979 год – и мы были среди первых, кто вошел в Афганистан. Я попал в секретные войска КГБ СССР. Мы вообще не имели права заходить в Афганистан, поэтому нас переодели в обычную солдатскую форму: к примеру, наши зеленые фуражки заменили на панамы и т. д.
В это время любящие родители Владимира даже и не догадывались, где служит их сын. Страшную правду они узнали только спустя год после того, как он вернулся домой.
– Мы давали подписку о неразглашении, поэтому никто не знал, где мы служим. Когда писали письма домой, с нами рядом сидели «особисты», и мы под диктовку записывали то, что они нам говорили. В итоге родители думали, что я служу на территории Советского Союза.
Осознание того, что он находится не на учениях, а в «горячей точке», пришло к Владимиру не сразу: «Сначала страха не было, может быть, в силу возраста или потому, что не понимал, куда попал. Казалось, что даже если и случится что-то плохое, то уж точно не с тобой».
Что это настоящая война, он осознал позже, когда ему впервые довелось увидеть смерть товарищей.
– Тогда-то я и понял, что мы приехали сюда не геройствовать, а воевать, – вспоминает Владимир Матвеев. – Как-то выдвинулись для прочесывания кишлака. Мы знали, что всё спокойно здесь, душманы уже ушли. А у нас в роте служили два брата-близнеца. Один из них по неосторожности решил заглянуть в чужой дом, а мужчинам нельзя было заходить в комнату, предназначенную для женщин. Увидев это, старик выстрелил в него. Наш солдат скончался на месте. Второго брата сразу комиссовали. На его глазах все произошло, не смог он пережить утрату… И в моей памяти это никогда не сотрется. Хотя и много лет уже прошло, но, когда пролистываешь фотоальбом, снова вспоминаешь.
Конечно, остались в воспоминаниях от службы у Владимира Анатольевича и веселые моменты.
– Жара в Афганистане была страшная. В тени градусник переваливал за плюс 50 градусов. Когда садились в машину, ветер нас обдувал и хотя был свежим, но горячим, поэтому руки и лицо мы мазали солидолом – он был для нас как крем от загара. Но не все наши товарищи следовали этому примеру, поэтому многие из них потом ходили с волдырями. Ну а что – надо было слушать старших! (Смеется). Уже перед самым дембелем получил письмо из дома. Как оказалось, мой хороший друг уже женился, двоюродная сестренка вышла замуж, а я все еще здесь «топчусь». Как-то несправедливо. В тот момент мне еще сильнее захотелось домой.
После армии Владимир Анатольевич стал вести военно-патриотическую работу.
– Вообще мы одни из первых в Советском Союзе, кто начал открывать подростковые клубы. У нас было клубов пять по разным направлениям. В моем «Резерве» занималось больше ста человек. Ребята сами приходили, им было интересно. А когда им выдавали форму, из уличных мальчишек они превращались в мужественных парней.
У Владимира прекрасная семья: жена, сын, дочь и трое внуков. С женой Галиной он познакомился еще до армии.
– Два года она ждала меня. Как и родители, тоже не знала, где я служу. Наверное, это и к лучшему…
Мы вышли из Афганистана, но душой остались там
В 1986 году вместе с другими ребятами попал в Афганистан и Владимир Котенков. Это был самый разгар войны. Тогда еще молодые ребята не знали, что уже через три года советские войска с территории республики будут выведены.
– Как я уходил в армию? Это было парадоксально. Я в сентябре отдыхал в Одессе, у меня был отпуск, – вспоминает ветеран афганской войны Владимир Котенков. – Мама прислала письмо: «Срочно прилетай, тебе пришла повестка в армию». Я все бросил и прилетел.
Что судьба ему приготовила, он, конечно, не знал. Но после «учебки», которая длилась три месяца, стало понятно – служить ему в Афгане.
– Подготовка проходила сурово. Из нас, мальчиков, делали мужчин, – делится Владимир Викторович. – Не 24 часа в сутки, конечно, но часов 19 мы отрабатывали навыки: марш-броски в полной экипировке километров по 10-15 бегали, учили нас и стрелять. Мне в этом плане повезло, оружие я уже умел держать – входил в состав сборной шинного завода по биатлону. По окончании «учебки» нам сказали: кто хочет пойти в Афганистан – сделайте шаг вперед. Весь батальон вышел.
Владимир Котенков служил водителем, поэтому все основное время он проводил в дороге.
– За два года в батальоне были месяца два только. Все остальное время находились в рейсах. Ближе к дембелю молодых в дорогу старались не брать. Те рейсы, которые выполняются за неделю, мы выполняли за три дня.
Была в части и дедовщина, вспоминает Владимир. Но, наверное, в тех условиях иначе было нельзя, тем более что старослужащие не издевались над молодыми, а учили их, и эти знания пригождались в дальнейшей службе.
– Это был армейский метод воспитания. Вот нам, к примеру, приходилось рано вставать, ближе к вечеру уже сильно уставали, хотелось спать. Но нельзя было. Ведь если ты уснешь, тогда и водитель, который рядом сидит, тоже захочет. И ребятам, которые ходили в горы, тоже старший призыв помогал: снимали тяжелые рюкзаки и сами несли. Выбросить нельзя, иначе все остальные останутся без воды, еды, боекомплектов.
Но главным испытанием, по словам Владимира Котенкова, для них стали климатические условия.
– В тени было 60-70 градусов, а ты в кирзовых сапогах, на тебе боекомплект! Мы иногда надевали тапочки. Но если офицеры видели, то наказывали – нарушение. Ноги потеют, воды нет… Сами создавали домашние условия для себя. Попадало, одни тапочки забирали, мы другие находили. (Смеется). В горах всегда зима, а внизу – лето. Поэтому, чтобы подняться на перевал, даже летом на «КамАЗы» приходилось надевать цепи, потому что гололед. А когда подъезжали к Хайратону, там пустынная местность, нас встречал «афганец» – ветер, похожий на туман, только это пыль из песка. Видимость – метр, а тебе надо ехать след в след. Один раз целые сутки простояли. В сторону Джелалабада ездили – там уже субтропики, апельсины росли, обезьяны бегали.
Что ни говори, а для советского солдата это была другая, чужая страна, из которой скорее хотелось уехать домой.
– Через два года службы в Афганистане, уже ближе к дембелю, мы на своих машинах писали: «Хочу домой». Что говорить, мы были простыми пацанами, которым скорее хотелось вернуться домой, обнять родителей.
Для ребенка резко становиться мужчиной – тяжело. Психологически ломаешься. И у каждого афганца навсегда осталось обостренное чувство справедливости. Да, мы вышли из Афганистана, но мы душой остались там. Мы с Владимиром Матвеевым уже 30 лет дружим, постоянно вместе, общаемся, переписываемся, встречаемся, да и не только с ним, но и с другими афганцами. Не забываем и родителей, мам погибших ребят. Для них мы как родные сыновья.
После Афганистана судьба Владимира Котенкова сложилась удачно: появилась семья, он возглавил один из поисковых отрядов Нижнекамска.
– В 1990 году я встретил красивую девчонку, которая в дальнейшем стала моей женой и родила мне троих сыновей. Она мне предложила вместе с ней съездить на «Вахту Памяти», и я согласился. Первая моя поездка была в Новгородскую область. Помню, как зашел в лес и увидел окопы, воронки, траншеи, заполненные водой, а в них лежат останки наших отцов, которые нам дали право жить. Это меня сильно переломало, и я остался... Сейчас я руковожу отрядом «Поиск», и вот уже на протяжении 28 лет мы постоянно ездим на раскопки. С собой берем и наших детей. Старший сын Тимур впервые побывал на «Вахте Памяти» в шесть лет, средний, Артур – в четыре года, а младший Глеб – в пять месяцев.
Для обоих наших героев 15 февраля – это особенный день.
– Для нас это праздник, пусть и со слезами на глазах. Как бы это ни было печально, война закончилась, погибших больше нет. И как поется в песне: «С горьким праздником, братцы-афганцы».
