Морячок Вова и его Надежда

Утро. По земле стелился густой туман. Дневальный чистил картошку, как вдруг услышал позади себя: «Мне бы попить…» Обернулся… и потерял дар речи.

Перед ним в потертом ватнике стоял оживший солдатик времен Великой Отечественной. В зубах самокрутка, лицо и руки в земле... Призрак из 1943 года…

Так бы и думал дневальный, что увидел в предрассветном тумане погибшего бойца, если бы в тот же день его товарищи не пригласили отведать своего фирменного борща нижнекамских поисковиков, расположившихся по соседству. Среди них-то он и встретил Владимира Филиппова – утреннее «привидение».

– На борщ нас пригласили саперы, которые разминировали поле под будущую птицефабрику. К тому моменту, когда мы пришли, уже каждый знал, что их дневальный увидел фантом погибшего красноармейца. Более того, он так испугался, что даже креститься начал. Долго смеялись, пока все не выяснилось. Эта история быстро разлетелась среди поисковиков, а мне ее рассказали спустя много лет. Она уже такой бородой обросла, – смеется Владимир.

– Володя, ну ты действительно очень похож на бойца времен Великой Отечественной войны. Поисковики одеваются просто в камуфляж, а у тебя пилотка, гимнастерка, галифе, ватник. Почему?

– Эта форма для меня – как талисман. Если я шёл без нее, я уже ничего не находил. Штаны, пилотка – так я сам в таких служил, а гимнастёрку и фуфайку мне подарили. Со временем это все выцвело на солнце, где-то протерлось, в итоге выглядит так реалистично…

– А где ты служил?

– С 1988 по 1990 год я проходил службу сначала в Азербайджане, потом в Армавире в Военно-воздушных силах, был авиационным механиком. А вообще тяга к армии у меня с детства. Помню, в три года подхватил воспаление легких. Мне подарили игрушечных солдатиков, чтобы я не скучал. А когда научился читать, моей первой книгой стал учебник НВП, который я брал у старших братьев.

– Армия, потом гражданка, семья, дети. Обычно к этому времени мужчины перестают играть в «войнушку». А ты решил пойти в поисковики…

– Я просто сам удивился, почему раньше туда не попал! Это было в 1998 году. Нижнекамский отряд «Поиск». Первое, что испытал, – это любопытство…

– А второе?

– В сердце всегда теплится надежда найти своего деда Филиппова Никифора Тихоновича. Он был старшим лейтенантом, пропал без вести под Ржевом. Ушёл в разведку и не вернулся.

– Как тебя занесло в реконструкцию?

– Это был февраль 2019 года. Реконструкция проходила рядом – в Челнах. Решил тоже попробовать. Позвонил организаторам, сказал, что есть форма, но нет оружия. Меня пригласили. Чистопольские поисковики из отряда «Выстрел» дали мне пулемет. Я был счастлив, как мальчишка, правда, недолго… От тяжести потом все мышцы с непривычки болели.

– Понравилось?

– Конечно! Это такие эмоции! От взрывов лицо копченое, от выстрелов в ушах звон. У тебя внутри даже ненависть к «фашистам», хотя ты понимаешь – это игра, это наши же пацаны. В следующий раз я стал участником военно-исторической реконструкции в Альвидино, на родине майора Гаврилова. Там по сценарию, который основан на реальных событиях, фашисты, прикрываясь ранеными солдатами, женщинами и детьми, идут на нас. Комок в горле, чуть ли не слёзы. Смотрю, никто не улыбается. Какое там улыбаться? Сердце стучит! Орудия бьют. Сверху бомбят самолеты. Это реально ужас! Пиротехники работают там на все сто! А потом мы идем в атаку и деремся врукопашную. Эмоции зашкаливают, поэтому и запрещены ножи, штыки, потому что в горячке можешь и запороть кого-то.

– Реконструкция идет строго по сценарию, роли распределены. Это понятно. А умираете вы тоже по сценарию?

– Конечно! А то бы никто не умер! В первый раз у меня патроны остались, а пришло время умирать. Знаешь, как не хочется! В итоге дал несколько красивых очередей и упал героически. И тут девчонки, совсем молодые: «Дяденька, не умирай! Мы тебя сейчас вытащим!» Ну как я могу не ожить? В другой раз мне их стало жалко, и я сказал: всё, не надо меня тащить! Они же по- настоящему тащат, санитарки эти!

– Как среди санитарок оказалась твоя жена Надя?

– Все с семьями, а мы что, не можем? Предложил. Первый раз она поехала просто посмотреть, ну а во второй уже в качестве санитарки…

– Надя, почему ты согласилась?

– Даже не знаю. Володя предложил – я согласилась. Поначалу все казалось забавной игрой, такой своеобразной тусовкой, но один момент все изменил. Это было летом в Альвидино. Четыре утра. Мы стоим, разговариваем, и мальчишка лет восемнадцати вдруг говорит: «А представьте: ведь реально в это же время было воскресенье, все спали, была тишина…». И действительно: вокруг тишина такая, марево, солнце всходит. Я даже представила, что 22 июня 1941 года именно так и было. Я как будто сама очутилась в том дне, где люди спят, тишина – и вот этот грохот! Война! Мороз пробрал меня аж до мурашек, честное слово!

– Я так поняла, это была не последняя ваша совместная реконструкция?

– Думаем, что да!

– Володя, что ты пожелаешь парням, которые сейчас защищают нашу Родину?

– Главное, чтобы у них было здоровье. Чтобы вернулись домой целыми и невредимыми, чтобы не было никаких войн. Для них эта школа – на всю жизнь, пусть они её закончат с достоинством.

– Надежда, а с тебя поздравление мужчин с 23 Февраля.

– Я желаю нашим мужчинам всегда оставаться мужчинами: сильными, смелыми, добрыми. Чтобы для нас, женщин, они были всегда надёжной опорой и защитой.